Ядрит тва!

17.  «Пенное Золотое».

Алкоголь 5.2 %

Экстрактивность  начального сусла 13%

В состав прокралась рисовая крупа.

ОАО «Чебоксарская пивоваренная фирма «БУКЕТ ЧУВАШИИ», Чувашская республика.

26 руб (Ашан, Мега Парнас, Спб)

На проходной дядя Вася обменивал паспорта на пропускА как обычно очень неторопливо, словно нехотя, жалко ему было обменивать, что ли. Стоявшим среди потной очереди в жаренный пятничный вечер так и хотелось добрым словом вспомнить его старушку мать. Многие не сдерживались. Доходило дело и до невнятных угроз. Наконец, проходная выплеснула мое порядком утомленное после смены тело в направление остановки. Расписание автобуса, благодаря стараниями этого Проходного начальника, сулило трепетное ожидание.

А там, в конце маршрута уже мистическим сиянием мерцал голубой экран, пламенела тарелка домашних пельменей в уксусной подливке, и белой изморозью сверкала водочка из морозильника. Жена, довольна скорым прибытием неожиданно трезвого мужа, радостно порола всяческую милую чушь, а спиногрызы весело щебетали о своих святых соплях. Семейная идиллия, хвостом тебя по лбу.

Как жарит это солнце. У него есть единственный недостаток, оно никогда не видит себя.

А вот и ребята подошли, задорно позвякивая сумками через плечо. Они неловко помялись у расписания, недоверчиво посматривая в мою сторону. Молодой фрезеровщик Гена решительно отделился от компании и направился ко мне.

-Венедиктыч, - он замялся, видимо, опуская разные там неопределенные артикли, - автобус это… проимели опять из-за этого мудака. Кирнешь с нами?

Племя молодое, горячее. Я никогда не был ханжой, а теперь и поздно начинать, и поэтому, легко согласился. Компания заметно повеселела, вернее, перестала симулировать серьезность в присутствии начальства.

Мне сунули бутылочку пива, и шумно расселись на скамейку, распространяя вокруг себя беззаботное русское слово.

До автобуса оставалось минут сорок. В пыльной траве вдоль желтой дороги лениво ворочался тепловатый ветерок.

Что мне досталось, спросит досужий и незримый собеседник? Прежде всего, я хотел бы отнестись легко к молодым заводчанам, им еще только дано понять и разобраться в перипетиях собственной судьбы. Им всего желается и хочется быстро. Не будем судить их опрометчиво.

Но у меня еще полно времени, и я с радостью взираю на бутылку. Она скучна и незамысловата. О чем она расскажет мне в этот золотистый час? Она расскажет мне простые вещи – содержание алкоголя и экстрактивность, напишет сверху полукругом «Пенная коллекция», это прости, Гена, что за коллекция такая? Коллекция пены? Давно собираешь? А пиво называется «Пенное Золотое», оцени фантазию пивоваров. И «сварено в сердце России». В сердце сварено (какие-то гастрономические выкрутасы), кипучем, юном, повысим стиль – сварено сердцем! Воровато медальки поблескивают, мелкие такие. А на жопе ярая совдеповщина, окромя штрих кода, который не сможет расшифровать даже главный инженер, еще и надпись, мол, пиво пастеризованное. За это – отдельный низкий поклон. И трогательные такие по бокам циферки, годы да месяцы (на сто лет вперед, видать, нашлепали этикеток), будто на заводе чувашском заклинил в девяностых прошлого века аппарат шинкующий нарезки напротив их.

-Может беленькой насыпать? - тревожно озаботился вихрастый сосед по ожиданию транспорта, и искрометно съюморил - и пиво пригодиться, ха-ха!

Я остановил его жестом, мол, мал еще, сопляк,  советы давать, и здорово отхлебнул из неказистой бутылки.

Сначала захотел позвать (куда-то девшегося) Гену. Но не добавки желая, а к ответу призвать его, дурачка. Тяжелый до рыготины вкус, а после третьего глотка, еще и тяжелый мерзостный привкус.

Заботливая рука сует мне еще бутылочку, но я как-то не сильно рад этой заботе.

Через полчаса во мне уже слегка бушует чернозем, и даже прелестная картина домашней встречи не особо манит вдаль. Наоборот, хочется двинуть в кабак, и как следствие, очнуться под кустом. Да и прелестна ли картина эта? Сам посуди, Гена. Ты опять тут или где? Вертишься как юла. Телевизор этот с рылами этими вечными, колхозный юморок, пельмени… Какие на хрен, Гена, пельмени в такую жару, а? Окрошки бы холодненькой, чтобы аж зубы стыли. Что ты мне пихаешь опять? Пенную свою мочевину? А, ладно, давай, все равно выбора нет. И где ты ее только взял в таких чрезмерных количествах? О чем это я? А! Людка бурчит, типа, куда ты водку так жрешь, и так на рогах приперся, автобус он ждал, знаю я эти ваши автобусы, и все бутылку норовит спрятать, гадюка, будто мне через пять минут за штурвал истребителя. Засранцы эти трещат, трещат без умолку, мать их. А водка теплая уже, и поговорить не с кем. Так-то, Геннадий, а ты говоришь…

И именно тут следует озадачиться следующим вопросом, товарищи. Домой надо возвращаться по трезваку (пусть и относительному), либо просто не нажираться в Гениной компании. И никогда, повторяю, никогда больше не пить пенное из пенной коллекции, ибо она противна и темна.

Не зря же притихла молодежь в автобусе, видимо опять начальство (так бывает в пятницу вечером) стало бессмысленно строгим к миру внутреннему и к миру внешнему.